Столько ажиотажа ради какого-то корабля. Айрис казалось это почти возмутительным. Мало ли кораблей было в Хексенбергском порту? Одни больше, одним меньше. В порту и так народа всегда хватало, тот вообще был жевали не самым популярным местом в городе. Грязный, кричащий на тысячи голосов разных языков и диалектов, последние дни там было почти не протолкнуться, независимо от статуса и звания. Кто-то и в самом деле таращился на новый флагман Аквилонсокго флота, кто-то развлекался очередными проезжими артистами, кто-то просто как обычно пил и дрался. Поэтому, на взгляд Айрис, все это вряд ли мог бы сгодится для роли достопримечательности, которую стоит посетить. Да и в Кастелле портов, должно быть, тоже хватало с лихвой, и едва ли те отличались от местного.
Ведьмина гора тоже не подходила. Высоко, заметно и, к тому же, по старой традиции в месяц Фаэтона взбираться на неё было нельзя. Почему именно нельзя, Айрис никогда не интересовалась, но подобным вещам верила легко и без лишних вопросов.

— Должно быть, вам в Ноймаре не нравится, южанам здесь никогда не нравится. И море совсем не то, и погода, даже деревья не такие, — в Хексенберге служило достаточно кастелльцев, многие из них и в родных землях проводили времени меньше, чем здесь, но это никогда не мешало им вздыхать о юге, — Но надеюсь вам хотя бы понравится Храм. Раньше его все хотели перестроить в монастырь святого Адриана, несколько раз начинали, но каждый раз мешал то обвал, то чья-то смерть, то ещё что-то. Как поникаешь, слава у этого места дурная. Попытки ничем не закончились, и скоро про храм все забыли.

Не смотря на то, что они с графом были ровесниками, Луис Вьенто однозначно видел в этой жизни куда больше, чем Айрис, и она совсем не была уверена, что его должно что-то поразить в старой языческой развалине. Ей вообще казалось нечестным, что к своим годам Луис пожил не только в столице, и теперь посетил Ноймар, но и в Лермоне. Можно было бы сказать, что тот объехал королевство почти вдоль и поперёк, а все, что видела Айрис ограничивалось родными землями.

Даркрот Холлоу остался где-то позади, окончательно скрывшись за лесной зеленью. Айрис хорошо знала, что уже через седьмицу здесь наверняка начнутся холодные проливные грозы, и царившая уже который день жара их лишь приближает. В лесу же, наоборот, было прохладно. И чем дальше они углублялись в лес, тем больший полумрак создавал сплошной зелёный покров веток, загородивших небо. Девушка ловила себя на мысли, что гораздо приятнее было бы остаться здесь, чем по жаре бродить вокруг храма. Для будущего герцога Кастеллы, впрочем, жара должна была быть привычным делом, не способным омрачить поездку.

Наконец впереди по обе стороны дорожки показались две каменных человеческих фигуры с лошадиными головами. Те как-то неприветливо щерились показывая совсем не лошадиные зубы, достойные скорее акулы.

— Здесь начинались священные земли храма, лес закончится и мы выйдем к озеру, через который тянется мост к храму.

— Сам злодей! — завопил Анхель, извернулся и от души засадил злодею локтем в живот. Хватается он тут! Анхель терпеть не мог, когда его хватали за шиворот какие-то там злодеи — только потому, что у него штанишки облегающие и костюмчик стоит, как мельница.
Для верности Анхель пнул злодея под коленку, потом ещё добавил лбом в подбородок, а потом сам схватил его за его злодейский шиворот — и свалился на старые камни, которыми когда-то была мощена дорожка, покатившись в кусты.

Из кустов вылетели три какие-то большие птицы с оглушительными воплями, заехали обоим злодеям по их уже примерно одинаково чумазым физиономиям крыльями и, сделав круг почёта, исчезли где-то среди развалин. Анхель замер, напряжённо вглядываясь в их полёт, пнул злодея ещё раз и прошипел:
— Ты разбудил старых богов, злодей! Сейчас они тебя сожрут!

Надо сказать, что белобрысый мальчишка был крайне предусмотрительным и шипел на общем языке, чтобы злодей его точно понял. Общий язык был приправлен, конечно, сильным кастелльским акцентом, но это были мелочи жизни, когда ты разбудил в заброшенном храме старых богов, о которых никто не помнит.

Чтобы доказать серьёзность своих слов, Анхель клацнул зубами, потом вывернулся из куртки и рванул в другую сторону. А когда убегаешь от старых богов, не особо смотришь на сторонам, поэтому мальчишка налетел на какое-то недоразумение в фантиках. Недоразумение казалось человеком, но зачем столько наворачивать на себя фантиков, было совершенно непонятно.
Анхель сшиб недоразумение на полном ходу, испугался сам, взвыл не хуже старых голодных богов и снова укатился по земле — вцепившись в ворох яркой ткани. Тёмный провал образовался внезапно, и Анхель вместе с недоразумением полетели куда-то под землю. К счастью, лететь было недалеко, а упали они в кучу чего-то мягкого, поэтому Анхель решил, что всё, что ни делается, всё к лучшему.

— Не дёргайся, — прошипел он недоразумению куда-то в волосы. Недоразумение на поверку оказалось девчонкой, и Анхель даже расстроился. Он-то надеялся на старых богов!