Александер щедро дарит улыбки и смотрит лукаво из-за прорезей белоснежной полумаски. Бусины позвякивают тонко и чисто от легкого движения головы, мягкого наклона, щекотно холодят скулы. Светлые волосы, собранные в множество тонких кос, свободно рассыпаны по плечам.
В зале душно и шумно, пусть массивные высокие окна распахнуты настежь;  прохладный ночной воздух изящной лаской скользит по взмокшим вискам кавалерам, глубоким декольте и обнаженным плечам прекрасных дам, густо присыпанным серебристой слюдой точно русалочьей чешуей. Дрожащий свечной огонь, отражаясь в блеске зеркал, позолоты и хрустальных бусин, дробится бликами, распадаясь радугой на кончиках ресниц. Чудовищно хочется пить и на воздух; Лесандро ловит услужливого мальчишку в ливрее правящего дома до локоть и снимает с подноса бокал с охлажденным игристым вином. Он пьет залпом не различая ни аромата, ни вкуса, стремясь утолить жажду, которая от каждого глотка лишь разгорается сильнее.
- Создатель сущий, как же жарко! Я сейчас упаду в обморок, клянусь вам!.. - молодая кокетка в тяжелом бархатном платье цвета индиго жадно обмахивается резным веером. Мишурная корона на ее темных волосах кренится набок; несколько звезд на концах длинных золотых пик неловко обломаны. Лесандро несколько долгих мгновений изучает изящную звездную вышивку по низу многослойного подола, пытаясь узнать созвездия, но золотые нити нашивал дилетант. Из-под края пенного подъюбника выглядывает край потрепанной бальной туфельки со сбитым мыском и оторванной пряжкой; маркиз скусывает улыбку и подхватывает обнищавшую красотку танцевать, не слушая скомканных возражений.

Принцесса столь же хороша собой, сколь дурна манерами и своенравна.
На родине Лессо женщин сторговывают с самого детства, продают как скот: породистый, достойный любви и ласки, но не способный жить без крепкой, умело направляющей чаяния мужской руки на холке. Быть может именно поэтому маркиз Ферро все еще не женат и предпочитает избегать подобных разговоров как огня. Ему и без того хватает ответственности за чужие жизни.
Долгая ночь оседает в голове мутным туманом. Раздражение на чертовку Веро, тайком пробравшуюся на маскарад, никуда не уходит и усиливается с каждым ударом крови в височную кость. Маленькая дрянь вновь посмела его ослушаться. С каждым днем она становится все непредсказуемей, а влиять на ее изменчивое сознание все сложней. Что ж, Лесандро надеется, что Вероника хотя бы раздобыла для него пару-тройку свежих новостей, за которые не жалко и голову сложить, иначе же он самолично придушит ее подушкой.
Мигрень расползается от переносицы, запуская щупальцы в трепещущие нервы. Глаза горят так, словно к ним приложили уголья. Стоило признать, что злится Лессо исключительно на себя самого и малышка-Веро тут совершенно непричем. Помимо прочего его мучает отчаянная жажда, утолить которую не способно ни одно вино мира.
- Моя прекрасная леди! - Лесандро склоняется в низком поклоне, прижимая ладонь к частящему сердцу. Он успевает избавиться от неудобной маски задолго до рассвета, и сейчас на губах его играет нежнейшая из всех улыбок; Лесандро ничем не выдает себя - он обходителен, хитер и так же многословен.
Маркиз кивает, выпрямляясь и галантно подает принцессе руку, делает вид, что совершенно позабыл за всей кутерьмой правила приличия. Клеменция, впрочем, не спешит его одергивать и возвращать дистанцию: лишь дрогнув, на мгновение взлетает вверх русая бровь. От нее пахнет смесью различных парфюмов, вином и сладостями, привезенными из-за моря. Лесандро буквально кожей ощущает ее возбуждение и не может за это винить: взрослой в жизни становятся лишь раз.
- Хм, - Александер поджимает губы и недолго размышляет в шуршащей их шагами тишине, пока они неспешно рука об руку спускаются с балюстрады, сворачивая на освещенную карминным рассветом аллею. Издалека доносится плеск и чей-то визгливый смех. Лесандро намекает на улыбку лишь углом лукавых губ.
- Пожалуй, что разочарован, - произносит он и поспешно добавляет, отточено виновато склоняя голову в ответ на цепкий недоумевающий взгляд принцессы, - Не назначением, но временем прибытия. Март на моей родине - пора цветения. Все тело мира усыпано крупными душистыми цветами. Мостовые в городах укрыты лепестками облетающего миндаля словно нежно-розовым пушистым одеялом, о, это поистине грандиозное зрелище! В Менаре же природа только просыпается от зимнего сна и выглядит… - Лесандро обводит узкой ладонью голые кусты с едва пробивающимися на ветвях зеленоватыми почками и улыбается уже открыто, по-мальчишечьи чисто, - Но я не мог пропустить столь знаменательный праздник. Пора цветения случается раз в год, а ваше торжество - единожды за жизнь.